по сюжету, в этот раз они чудом, большим везением и большими жертвами, но выигрывают. унижточают, либо присваивают большую часть пришедшего флота. а королевство (точнее, самая крупная его сеньория, которая и организовала поход) не без помощи островитян отсается без наследника, а заодно без кораблей и с пустой казной. поэтому какое-то время ей не до островов. но, естественно, на острововах размеры новой проблемы теперь осознали, будут искать выход. но это уж за рамками книги )))
Это называется разгром. То есть, лишившись в начале кампании флота и понеся потери (не за просто так же отдали флот и прибрежные селения), уничтожить качественно и количественно превосходящего противника? При этом в короткий срок - некогда там особо партизанить, и негде. Тут нужно очень сильное колдунство. "Не верю!" (С) Станиславский.
ИМХО наиболее логичный вариант всё-таки с осадой. В условиях цейтнота любой косяк в лагере, например падёж лошадей, ("Да, полезное растение этот гастролобиум!" (С) ) в сочетании с упомянутым слухом о подходе союзного флота - основание снять осаду и уйти. Безо всяких чудес. Вернее само то, что про яму с вашими морячками потом тамошний Тордеман ничего писать не будет, при таких раскладах - уже чудо.
НЕТ У ОСТРОВИТЯН КРЕПОСТЕЙ
Крепость может быть естественная.
Насчёт беспорядка в лагере, классика:
Но здесь произошло неожиданное и удивительное событие, память о котором до сих пор жива в Бухаре и никогда не умрет, ибо велико было смятение и велики разрушения.
Ишак, услышав горестные возгласы своего хозяина, направился к нему, но следом потащился из-под помоста огромный барабан. Ходжа Насреддин, не разобрав в темноте, привязал ишака к железной скобе барабана, которым чайханщик созывал по большим праздникам гостей в свою чайхану. Барабан зацепился за камень и грохнул; ишак оглянулся, а барабан грохнул еще - и тогда ишак, вообразив, что это злые духи, расправившись с Ходжой Насреддином, подбираются теперь и к его серой шкуре, в ужасе заревел, поднял хвост и кинулся бежать через площадь.
- Проклятье! Мой барабан! - завопил чайханщик, кидаясь в погоню.
Тщетно! Ишак мчался как ветер, как буря, но чем быстрее он мчался, тем яростнее, ужаснее и оглушительнее грохотал сзади барабан, подпрыгивая на камнях и кочках. Люди в чайханах всполошились, начали тревожно перекликаться, спрашивать - почему так гудит в неположенный час барабан, что случилось?
А в это время на площадь как раз вступали последние пятьдесят верблюдов, груженные посудой и листовой медью. Увидев несущееся на них в темноте что-то страшное, ревущее, круглое, прыгающее и грохочущее, верблюды обезумели от ужаса и бросились врассыпную, роняя посуду и гремящую медь.
Через минуту вся площадь и все прилегающие улицы были охвачены великим ужасом и небывалым смятением: грохот, звон, гром, ржание, рев, лай, вой, треск и дребезжание - все это сливалось в какой-то адский гул, и никто не мог ничего понять; многие сотни верблюдов, лошадей, ишаков, сорвавшихся с привязи, носились во мраке, гремя по разбросанным всюду медным листам, а погонщики вопили и метались, размахивая факелами. От страшного шума люди просыпались, вскакивали и полуголые бежали, сами не зная куда, наталкиваясь друг на друга, оглашая темноту криками отчаяния и скорби, так как думали, что настал конец света. Заорали и захлопали крыльями петухи. Смятение росло, охватывая весь огромный город до самых окраин, - и вот ударили пушки на городской стене, ибо городская стража решила, что в Бухару ворвался неприятель, и ударили пушки во дворце, ибо дворцовая стража решила, что начался бунт; со всех бесчисленных минаретов понеслись надрывные, тревожные голоса муэдзинов, - все перемешалось, и никто не знал, куда бежать и что делать! А в самой кромешной гуще, ловко увертываясь от обезумевших лошадей и верблюдов, бегал Ходжа Насреддин, преследуя по грохоту барабана своего ишака, но так и не мог поймать, пока не оборвалась веревка и барабан не отлетел в сторону, под ноги верблюдам, которые ринулись от него, сокрушая с треском навесы, сараи, чайханы и лавки.
"Не поговорить с человеком, который достоин разговора, - значит потерять человека. Говорить с человеком, который разговора недостоин, - значит потерять слова. Мудрый не теряет ни людей, ни слов." (С) Кун-цзы
Помни о Тынисмяги!
. Причём часть конницы углубляется на территорию противника на предмет "поглядеть, а что там дальше". Корабли у причалов сжигаются/топятся(хотя разумнее их притрофеить), стройматериалы уничтожаются. Дальше часть войск идёт вглубь территории, хлтя разумнее - по берегу в обе стороны на предмет поиска/уничтожения других верфей. Затем можно и убраться с островов.
а я буду придумывать, как их замыслам противостоять 
) потому и нужны им всякие спасительные экцессы в чужом лагере и прочие "чудеса".
